Эта мысль трудна для восприятия и вызывает немало скептических высказываний с тех самых пор, как Дарвин впервые сформулировал ее под названием полового отбора. Одним из тех, кто не принял ее, является Амоц Захави, автор теории “Лиса, лиса”, о которой мы уже говорили. В качестве альтернативного объяснения он выдвигает собственный, сводящий с ума своей парадоксальностью, “принцип гандикапа” . Захави подчеркивает, что именно стремление самок выбирать самцов, несущих ценные гены, открывает перед самцами возможности для обмана. Крепкие мышцы – действительно ценное качество, которое может сыграть решающую роль для самки при выборе самца, но что мешает в таком случае самцам наращивать фальшивые мышцы, в принципе не отличающиеся от накладных плеч у людей? Если самцу фальшивые мышцы обходятся дешевле настоящих, половой отбор должен сохранять гены, детерминирующие развитие фальшивых мышц. Пройдет, однако, немного времени, и контротбор создаст самок, способных распознать обман. Исходное допущение Захави состоит в том, что лживая сексуальная реклама в конечном итоге будет разоблачена. Поэтому он делает заключение, что удачи добьются те самцы, которые не прибегают к лживой рекламе, а ощутимо демонстрируют, что они не обманщики. Если речь идет о крепких мышцах, то самцы, которые создают просто видимость таких мышц, вскоре будут разоблачены самками. Но самец, который путем действий, эквивалентных поднятию гирь или отжиманиям от пола, демонстрирует наличие у него действительно крепких мышц, сумеет убедить в этом самок. Иными словами, как считает Захави, настоящий мужчина должен не только казаться высококачественным самцом, но и быть им на самом деле, иначе его не признают скептически настроенные самки. Поэтому в процессе эволюции могут возникнуть только такие демонстрации, которые соответствуют истинным возможностям самца.
Допустим. Но теперь следует перейти к той части теории Захави, которую буквально невозможно проглотить. Он полагает, что хвосты райских птиц и павлинов, огромные рога оленей и другие признаки, подверженные половому отбору, которые всегда казались парадоксальными, поскольку они создают очевидные помехи своим обладателям, возникли в процессе эволюции именно потому, что они создают помехи. Самец с длинным и громоздким хвостом демонстрирует самкам свое мужество, доказывая это тем, что несмотря на такой хвост, он выжил. Представьте себе женщину, наблюдающую за двумя мужчинами, которые бегут наперегонки. Если они достигают финиша одновременно, но при этом один из них умышленно взвалил себе на плечо мешок с углем, то женщина естественно придет к заключению, что мужчина с мешком на самом деле бегает лучше.
Я не верю в эту теорию, хотя мой скептицизм сильно поуменьшился с тех пор, как я услышал о ней впервые. Как я указывал в то время, из нее должна логически вытекать эволюция одноногих и одноглазых самцов. Захави – выходец из Израиля – немедленно отпарировал: “У некоторых из наших лучших генералов только один глаз”. Это не снимает, по видимому, присущего теории гандикапа фундаментального противоречия. Если гандикап подлинный – а для теории чрезвычайно существенно, чтобы он был подлинным, – то в таком случае сам этот гандикап обусловит проигрыш потомка с такой же неотвратимостью, с какой он может привлечь самок. В любом случае важно, чтобы гандикап не передавался по наследству дочерям.
Дальше в сноске Докинз пишет, что со временем почти поверил в теорию Захави. Сорри за многабукв, без этого никак:
Скрытый текст
В первом издании я писал: “Я не верю в эту теорию, хотя я далеко не так уверен в правомерности своего скептицизма, как тогда, когда услышал о ней впервые”. Я рад, что написал “хотя”, потому что теперь теория Захави кажется мне гораздо более правдоподобной, чем в то время, когда я высказывал это мнение. Несколько уважаемых теоретиков стали недавно относиться к ней серьезно, в том числе мой коллега Алан Графен, который, как уже отмечалось в печати, “обладает весьма досадным качеством всегда оказываться правым”. Он построил на основании высказываний Захави математическую модель и утверждает, что она работает. И что это не какая то фантастическая, понятная лишь посвященным пародия на Захави, подобная тем, которыми забавлялись другие, а непосредственное математическое воплощение идеи Захави. Я собираюсь рассмотреть здесь первоначальную ЭСС модель Графена, хотя сам он в настоящее время работает над полным генетическим вариантом, который должен в некоторых отношениях превзойти ЭСС модель. Это не означает, что ЭСС модель в самом деле ошибочна. Она представляет собой хорошую аппроксимацию, как, в сущности, все ЭСС модели, в том числе описанные в этой книге.
Принцип гандикапа потенциально приложим ко всем ситуациям, в которых индивидуумы пытаются судить о качестве других индивидуумов, но мы ограничимся рассмотрением самцов, рекламирующих себя самкам. Эта ситуация выбрана в интересах ясности. Графен отмечает, что существует по крайней мере четыре подхода к принципу гандикапа. Им можно дать следующие названия: 1) квалифицирующий гандикап (всякий самец, выживший несмотря на свой гандикап, очевидно, обладает и в остальном прекрасными качествами, так что самки выбирают его); 2) выявляющий гандикап (самцы выполняют какую нибудь тяжелую задачу, чтобы проявить свои скрытые таланты); 3) условный гандикап (гандикап развивается только у самцов высокого качества); и, наконец, 4) излюбленная интерпретация Графена, которую он назвал гандикапом стратегического выбора (у самцов имеется недоступная никому информация о собственных качествах, которая не предоставляется самкам и которую они используют для того, чтобы “решать”, надо ли развивать данный гандикап и сколь значительным он должен быть). Графеновский гандикап стратегического выбора поддается анализу на ЭСС. Он не связан с предварительным допущением, что рекламы, используемые самцами, обойдутся дорого или создадут гандикапы. Напротив, самцы вольны развивать любые виды рекламы: честные или мошеннические, дорогостоящие или дешевые. Но Графен показывает, что при условии такой свободы выбора на старте система гандикапа вполне может оказаться стабильной.
Графен исходил из следующих четырех допущений. Во первых, самцы различаются по качеству. Но качество – это не какое то снобистское представление, подобное легкомысленной гордости за свой старый колледж или студенческое братство. (Однажды я получил письмо от читателя, который закончил его так: “Надеюсь, Вы не сочтете мое письмо самонадеянным, ведь я выпускник Баллиоля”.) Качество для Графена означает, что существуют хорошие и плохие самцы в том смысле, что самки выиграют в генетическом отношении, если они будут избирать в качестве брачных партнеров хороших самцов и избегать плохих. “Хороший” означает с крепкими мышцами, способный быстро бегать, находить добычу, строить прочные гнезда. Мы не говорим о финальном репродуктивном успехе самца, так как он зависит от того, выберет ли самка данного самца. Разговор об этом сейчас отвлек бы нас от сути дела. Это может проявиться или не проявиться на модели.
Во вторых, самки не могут непосредственно оценивать качество самца, и им приходится полагаться на его рекламу. На этой стадии мы не делаем никаких допущений о честности этой рекламы. Честность – это что то другое, она может быть обнаружена при моделировании, а может и не проявиться, но ведь для этого и создается модель. Самец может, например, “нарастить” накладные плечи, чтобы создать иллюзию крупных размеров и силы. Модель должна показать нам, будет ли такой фальшивый сигнал эволюционно стабильным или же естественный отбор окажет поддержку скромным, честным и правдивым рекламам.
В третьих, самцы, в отличие от самок, которые их разглядывают, в некотором смысле “знают”, какого они качества, и принимают определенную “стратегию” рекламирования – правило условного рекламирования в зависимости от своего качества. Как обычно, под “знают” я не имею в виду осознанное знание. Предполагается, что у самцов имеются гены, включающиеся в зависимости от качества самого самца (есть основания полагать, что эта информация не является общедоступной, ведь гены самца встроены в его биохимию, то есть по своему положению, несомненно, гораздо лучше могут реагировать на его качество, чем гены самки). Разные самцы выбирают разные правила. Например, один самец может следовать правилу: “Выставляю напоказ хвост, размеры которого пропорциональны моему истинному качеству”. Другой может следовать прямо противоположному правилу. Это позволяет естественному отбору корректировать правила, отдавая предпочтение самцам, которые генетически запрограммированы таким образом, что способны применять различные правила. Уровень рекламы необязательно должен быть прямо пропорционален истинному качеству. Самец мог бы выбрать даже противоположное правило. Нам лишь требуется, чтобы самцы были запрограммированы на применение какого то правила для определения своего истинного качества и выбирали на этом основании тот или иной уровень рекламы (например, размеры хвоста или рогов). Что же касается того, какое из возможных правил в итоге окажется стабильным, то это опять таки одна из задач, решить которую должна помочь модель.
В четвертых, самки обладают возможностью создавать собственные правила. В их случае правила касаются выбора самцов на основании действенности рекламы последних (вспомните, что самки, или скорее их гены, не располагают, в отличие от самцов, сведениями о качестве как таковом). Одна самка, например, придерживается правила: “Полностью доверяй самцам”, вторая: “Совершенно игнорируй рекламу самца”, а третья: “Считай, что на самом деле все обстоит как раз обратно тому, в чем хочет убедить реклама”.
Итак, мы допустили существование самцов, различающихся по тем правилам, на основании которых они связывают качество с уровнем рекламы, и самок, различающихся по тем правилам, по которым они соотносят выбор брачного партнера с уровнем рекламы. До сих пор в наших рассуждениях самцы могут выбирать любое правило, связывающее качество с рекламой, а самки – любое правило, связывающее рекламу самцов с их выбором. Это немножко похоже на модель “Верный Гуляка и Скромница Распутница” в том смысле, что мы ищем эволюционно стабильное правило для самцов и эволюционно стабильное правило для самок, причем стабильность означает взаимную стабильность, при которой каждое данное правило стабильно при выполнении его самого и другого правила. Если нам удастся найти такую пару эволюционно стабильных правил, то мы сможем изучать их, чтобы понять, какой будет жизнь в сообществе, которое состоит из самцов и самок, действующих по этим правилам. А точнее, будет ли этот мир соответствовать принципу гандикапа, выдвинутому Захави?
Графен поставил перед собой задачу найти такую взаимно стабильную пару правил. Если бы я взялся за эту задачу, мне, пожалуй, пришлось бы долго и упорно заниматься трудоемким моделированием на компьютере. Я бы заложил в компьютер данные по ряду самцов, различающихся по тем правилам, в соответствии с которыми они соотносят качество с рекламой. Я заложил бы в него также данные по ряду самок, различающихся по тем правилам, с помощью которых они выбирают самцов на основании уровней рекламы, применяемой последними. Затем я дал бы возможность самцам и самкам “носиться” в компьютере, сталкиваясь друг с другом, спариваясь в тех случаях, когда самцы удовлетворяют критериям выбора самок, и передавая свои самцовые и самочьи правила своим сыновьям и дочерям. Конечно, при этом индивидуумы выживали бы или погибали в зависимости от унаследованного ими качества. По мере смены одного поколения другим изменяющиеся судьбы каждого из самцовых и каждого из самочьих правил отражались бы в виде изменений их частот в популяции. Время от времени я бы заглядывал в компьютер, чтобы посмотреть, не образовалась ли там какая нибудь стабильная смесь.
Этот метод в принципе должен работать, но при его применении возникают трудности. К счастью, математики могут получить те же результаты, какие дает моделирование, составив несколько уравнений и решив их. Именно это и сделал Графен. Я не стану приводить здесь его математические выкладки или его дальнейшие допущения, а прямо перейду к выводам. Ему удалось найти пару эволюционно стабильных правил.
Итак, переходим к главному вопросу. Создает ли графеновская ЭСС такой мир, который Захави признал бы как мир гандикапов и честности? Ответом будет “да”. Графен установил, что существование эволюционно стабильного мира, сочетающего в себе следующие свойства, постулированные Захави, действительно возможно:
1. Несмотря на возможность свободного стратегического выбора уровня рекламы, самцы выбирают уровень, в точности соответствующий их истинному качеству, если даже при этом обнаруживается, что это качество низкое. Иными словами, при ЭСС самцы ведут себя честно.
2. Несмотря на возможность свободного стратегического выбора, при ответе на рекламу самцов самки в конечном итоге выбирают стратегию “Доверяй самцу”. При ЭСС самки оправданно “доверчивы”.
3. Реклама обходится дорого. Иными словами, если бы можно было как то пренебречь эффектами качества и привлекательности, самцу было бы выгоднее не прибегать к рекламе (сберегая тем самым энергию или оказываясь менее заметным для хищников). Реклама не просто обходится дорого – данная система рекламы выбирается именно из за ее высокой цены. Она выбирается именно потому, что на самом деле приводит к снижению успеха того, кто ее применяет (при прочих равных условиях).
4. Высококачественным самцам реклама обходится дороже. При одном и том же уровне рекламы риск для тщедушного самца возрастает больше, чем для сильного. Низкокачественные самцы подвергаются большему риску при дорогостоящей рекламе, чем высококачественные.
Эти свойства, особенно третье, полностью соответствуют идеям Захави. Представленная Графеном картина, демонстрирующая их эволюционную стабильность в достаточно правдоподобных условиях, кажется очень убедительной. Но столь же убедительны доводы критиков Захави (влияние которых сказалось на первом издании этой книги), считавших, что идеи Захави не имеют отношения к эволюции.
По-моему интересная задача, которую мы как программисты можем решить: надо написать программу, аналогичную модели Графена, и постараться на пальцах объяснить, как это работает. Кому интересно поучаствовать?
"Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать." Р.П. Уоррен
Я бы рассуждал так. Всех мужчин можно поделить на сильных и слабых, и на пьющих и непьющих (всего четыре комбинации). Непьющие никогда не употребляют алкоголь, а из пьющих слабые пьют много и им это очень мешает выживать, сильные же пьют умеренно, и им это тоже мешает выживать, но немного. Наилучший вариант для женщины – непьющий сильный. Но женщины не могут определить, какие мужчины сильные, а какие слабые; они знают только, пьёт ли он, и они знают что он выжил. Поскольку среди пьющих мужчин слабые часто умирает, когда женщина видит пьющего мужчину, её инстинкт ей подсказывает что он скорее всего сильный.
Тут самое слабое звено – почему собственно сильные мужчины пьют мало, а слабые много? Надо узнать больше про модель Графена.
"Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать." Р.П. Уоррен
Здравствуйте, Khimik, Вы писали:
K>На данный момент теория Захави-Графена о гандикапе — спорная научная концепция, которую можно доказать или опровергнуть.
K>https://ru.wikipedia.org/wiki/Концепция_гандикапа
Поскольку я в этом вопросе глубокий дилетант, я считаю, что Захави неправ.
Меня больше устраивает другое обьяснение, которое я услышал от Дробышевского.
Когда-то это давало преимущество, и самки привыкли выбирать самых длиннохвостых.
А поскольку на этом острове у павлинов естественных врагов нету,
то хвосты отрасли до неимоверных размеров.
Когда условия изменятся, половой отбор разворачивается мгновенно.
Здравствуйте, alpha21264, Вы писали:
A>Меня больше устраивает другое обьяснение, которое я услышал от Дробышевского. A>Когда-то это давало преимущество, и самки привыкли выбирать самых длиннохвостых. A>А поскольку на этом острове у павлинов естественных врагов нету, A>то хвосты отрасли до неимоверных размеров.
Это слишком упрощённое понимание, суть потерялась. Основное объяснение таких явлений как павлиний хвост — фишеровское убегание. Его вроде не отрицают и оно не такое дикое, как гандикап. Суть в половой корреляции: грубо говоря, если у мужчины большой член, и у него родится дочь, то ей передадутся и эти гены большого члена, хотя самого члена у неё конечно не будет, но гены большого члена передадутся её сыновьям.
Когда павлин с большим хвостом оставляет потомство, этому потомству передаются не только гены большого хвоста, но и гены любви самок к самцам с большим хвостом (т.к. именно эти самки выбрали этого павлина), и процесс далее идёт по нарастающей. Хотя по-хорошему тоже надо построить простую матмодель, чтобы стало яснее.
"Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать." Р.П. Уоррен
Здравствуйте, Khimik, Вы писали:
K>Когда павлин с большим хвостом оставляет потомство, этому потомству передаются не только гены большого хвоста, но и гены любви самок к самцам с большим хвостом (т.к. именно эти самки выбрали этого павлина), и процесс далее идёт по нарастающей. Хотя по-хорошему тоже надо построить простую матмодель, чтобы стало яснее.
Насколько я знаю, любовь к большим хвостам — чисто мозговая функция,
и генов любви к хвостам просто нету.
Лоренц (психолог такой) добивался того, цыплята, воспитанные уткой,
когда взрослели, искали половых партнёров среди уток.
Здравствуйте, Khimik, Вы писали:
K> гены любви самок к самцам с большим хвостом
Я вроде на этом форуме уже выражал сомнение к концепции того, что нетривиальные ментальные конструкции могут передаваться по наследству. И хотя у меня самого нет объяснения того, как это происходит, но в то, что в этих сотнях мегабайтов генов природе удалось закодировать помимо конструкции самого организма ещё и конфигурацию нейросети — я, как программист, просто не верю.
При этом я читал, как работают гены, я примерно представляю, как они кодируют сам организм. Но это организм с "белым" мозгом. В котором нет ничего кроме массы беспорядочно ориентированных нейронов. А в настоящем мозге уйма нетривальных программ, которыми снаряжён каждый новорожденный.
Если бы не существование цыплят, я бы вообще был уверен, что в зародыш по пуповине вставлен нейролинк, через который мозг матери закачивает тренировочные программы, конфигурирующие растущие нейроны. А так — это для меня загадка, которую 4 гигабайта генов не объясняют.
По крайней мере пока мне на пальцах не покажут — сколько байтов генов кодируют собственно конфигурацию мозга и не покажут пример искусственной нейросети, по сложности сравнимой с нейросетью новорожденного ребёнка, которая на диске занимает столько же.
Поэтому в гены любви самок к самцам с большим хвостом я не верю. Вот в то, что подрастающие самки смотрят на поведение других самок и копируют его — в это поверить несложно.
А ещё это явление можно объяснить неким ментально-генетическим багом. Если предположить, что гены всё же кодируют простейшие подпрограммы для мозга и вспомнить, что мозг — машина не точная и там всё друг на друга может влиять, то вполне может быть, что какая-то важная для выживания программа вызвала баг в программе выбора самца. И теперь забагованные самки вызвали рост хвостов самцов. А убрать баг природа не может, т.к. портится что-то другое. В общем классическая легаси система, в которой никто ничего не понимает и только ставят подпорки, чтобы хоть как-то работало.
Здравствуйте, alpha21264, Вы писали:
A>Насколько я знаю, любовь к большим хвостам — чисто мозговая функция, A>и генов любви к хвостам просто нету. A>Лоренц (психолог такой) добивался того, цыплята, воспитанные уткой, A>когда взрослели, искали половых партнёров среди уток.
По-моему, это всё не имеет значения. Никто же не отрицает, например, что человек в подростковом возрасте начинает понимать, что такое секс, даже если ему это никто не объясняет. Или полигамия — у большинства животных самцы полигамны, это гены и только гены. Другое дело, что гены и фенотип сложно взаимодействуют, влияют друг на друга. Грубо говоря, цыплята, воспитанные курицей, имеют инстинктивную тягу к курам вместо петухов, а когда цыплята воспитаны уткой, эта инстинктивная программа, может быть, тоже заставляет их выбирать самок, а может быть срабатывает совсем в другую сторону.
"Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать." Р.П. Уоррен
Здравствуйте, alpha21264, Вы писали:
A>Когда-то это давало преимущество, и самки привыкли выбирать самых длиннохвостых.
Мне не совсем понятен термин "самка выбирает" в контексте хомосапиенса. У всех женщин при раскопках захоронений времен полеолита — носы переломаны, о этом тот же Дробышевский рассказывал. Это прямо свидетельствует о том, что мужики их хреначили будь здоров. И о каким выборе тут можно говорить вообще в таких условиях? мужики меж собой решают — это да, вплоть до смертельной схватки. Но женщины?
Или речь о уровне совсем уж последних мужиков- омег? Или речь о совсем какихто ранних обезъянках? Хотя у тех же гамадрил — доминантный самец просто берет вздорную самку за хвост — и хреначит о дерево.
в общем не совсем понятно о чем речь, учитывая что самцы сапиенсов много сильней самок сапиенсов.
rm2>Мне не совсем понятен термин "самка выбирает" в контексте хомосапиенса. У всех женщин при раскопках захоронений времен полеолита — носы переломаны, о этом тот же Дробышевский рассказывал. Это прямо свидетельствует о том, что мужики их хреначили будь здоров. И о каким выборе тут можно говорить вообще в таких условиях? мужики меж собой решают — это да, вплоть до смертельной схватки. Но женщины?
Видимо в разных культурах по разному.
В некоторых страх перед женщиной зашит в голове самцов, и это выгодно потому что нетронутая, здоровая самка сможет вырастить сильное потомство и ещё мужика оседлать чтобы в потомство вкладывался. Результат — быстрорастущая социальная популяция.
В некоторых отбор грубой силой идёт напрямую среди самцов, но как и женщин не жалуют и их детей. Результат — воинственный плохо растущий вид.
Есть и гибриды, самцы дерутся и территориальничают но самки просто лояльны сильнейшему и их не трогают.
J> В некоторых страх перед женщиной зашит в голове самцов, и это выгодно потому что нетронутая, здоровая самка сможет вырастить сильное потомство и ещё мужика оседлать чтобы в потомство вкладывался. Результат — быстрорастущая социальная популяция.
Что-то в этом абзаце "не так". Если бы было так, то в России бы была быстрорастущая популяция. Но нет.
Здравствуйте, Эйнсток Файр, Вы писали:
J>> В некоторых страх перед женщиной зашит в голове самцов, и это выгодно потому что нетронутая, здоровая самка сможет вырастить сильное потомство и ещё мужика оседлать чтобы в потомство вкладывался. Результат — быстрорастущая социальная популяция.
ЭФ>Что-то в этом абзаце "не так". Если бы было так, то в России бы была быстрорастущая популяция. Но нет.
Потому что результат на самом деле не быстрорастущая популяция, а то что хотят самки.
Там где хотят много детей — там быстрорастущая популяция (но таких нет в реальности, там где норма — много детей, там командуют не самки).
Там где не хотят — там как в России .
Она в открытом доступе. Вот из введения (полагаю, лучше вставлять автоперевод чем оригинальный текст на английском):
В 1990 году Графен опубликовал модели, которые, как он утверждал, подтверждали принцип гандикапа Захави. Его выводы получили широкое признание, и принцип гандикапа впоследствии стал доминирующей парадигмой для объяснения эволюции честной передачи сигналов в биологических и социальных науках. Впоследствии исследователи сосредоточились на проверке предсказаний принципа гандикапа, таких как измерение абсолютной стоимости честных сигналов (и использование энергетических и других приблизительных затрат в качестве косвенных показателей пригодности), но очень немногие пытались проверить модели Графена. Мы показываем, что модели Графена не подтверждают гипотезу об инвалидности, хотя и поддерживают вторую гипотезу Захави, которая предполагает, что самцы корректируют свои инвестиции в выражение своих сексуальных сигналов в соответствии со своим состоянием и способностью нести затраты (и риски для своего выживания). ). Вместо того, чтобы быть расточительным чрезмерным вложением, честные сигналы развиваются в этом сценарии, потому что отбор способствует эффективным и оптимальным инвестициям в выражение сигнала и минимизирует затраты на сигнализацию. Эта идея сильно отличается от гипотезы гандикапа. но он был широко неправильно истолкован и приравнен к принципу гандикапа. С тех пор теоретические исследования показали, что затраты на передачу сигналов, оплачиваемые в равновесии, не являются ни достаточными, ни необходимыми для поддержания честности сигналов, и что честность может развиваться за счет дифференциальных выгод, а также дифференциальных затрат. Принцип гандикапа все чаще подвергается критике, но они сосредоточены на ограничениях модели Графена и упускают из виду тот факт, что это не модель гандикапа. Эта модель лучше понимается в рамках дарвиновской концепции компромиссов адаптивной сигнализации, без дополнительной нагрузки и запутанной логики принципа гандикапа. Принцип гандикапа не имеет теоретического или эмпирического подтверждения, и давно пора отправить эту идею на «почетную пенсию».
Моя интуиция говорит мне, что тут всё правильно написано и принцип гандикапа — почти фейк. Но надо разобраться, подтверждает ли модель Графена ключевую мысль — хвост павлина развивается до огромных размеров вопреки тому, что эти размеры очень мешают выживанию павлина (то же, что в фишеровском убегании).
"Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать." Р.П. Уоррен
Здравствуйте, johny5, Вы писали:
J>В некоторых страх перед женщиной зашит в голове самцов, и это выгодно потому что нетронутая, здоровая самка сможет вырастить сильное потомство и ещё мужика оседлать чтобы в потомство вкладывался. Результат — быстрорастущая социальная популяция.
А можно пример этой некоторой культуры с конкретикой? Чтоб и страх и возвеличивание женщины, как в цивилизованном мире, включая туда Россию если убрать всякие Чечни, а рождаемость чтоб как в Африке?
Здравствуйте, Khimik, Вы писали:
K>На данный момент теория Захави-Графена о гандикапе — спорная научная концепция, которую можно доказать или опровергнуть.
K>https://ru.wikipedia.org/wiki/Концепция_гандикапа
Если придумать простейший пример, то вроде все логично. Пусть признаками "крутости" самца будут рога и хвост, но при этом самцы могут подделать рога и это им ни чего не стоит. Рано или поздно самки начнут выбирать самых длиннохвостых самцов. Но тут есть одна загвоздка: любой признак должен быть под давлением отбора, т.е. рогатые самцы обманщики должны оставаться в небольшом количестве или периодически появляется в результате мутаций как и самки которые выбирают по рогам. Вот эти признаки которые самцы могут подделывать нужно найти у павлина.
rm2>Мне не совсем понятен термин "самка выбирает" в контексте хомосапиенса. У всех женщин при раскопках захоронений времен полеолита — носы переломаны, о этом тот же Дробышевский рассказывал. Это прямо свидетельствует о том, что мужики их хреначили будь здоров. И о каким выборе тут можно говорить вообще в таких условиях? мужики меж собой решают — это да, вплоть до смертельной схватки. Но женщины?
Одно другому не мешает.
Во-первых, в тех культурах, где у женщины выбор есть — женщина вполне может выбрать, пойти или не пойти замуж за такого-то мужика, при том что он потом ее будет хреначить (а коль скоро нравы таковы, что хреначить будет любой — она выберет наиболее симпатичного).
Во-вторых, даже если культура устроена так, что прямого выбора нет (напрмиер, женщину принудительно выдают замуж не спрашивая ее) — все равно у нее есть косвенный выбор. Если женщина замужем за любимым — она будет лучше заботиться о детях, и это повысит выживаемость потомства. А если она замужем за ненавистным — ей будет более пофиг, и выживаемость потомства ниже.
K>Во-первых, в тех культурах, где у женщины выбор есть — женщина вполне может выбрать, пойти или не пойти замуж за такого-то мужика, при том что он потом ее будет хреначить (а коль скоро нравы таковы, что хреначить будет любой — она выберет наиболее симпатичного).
K>Во-вторых, даже если культура устроена так, что прямого выбора нет (напрмиер, женщину принудительно выдают замуж не спрашивая ее) — все равно у нее есть косвенный выбор. Если женщина замужем за любимым — она будет лучше заботиться о детях, и это повысит выживаемость потомства. А если она замужем за ненавистным — ей будет более пофиг, и выживаемость потомства ниже.
"Замуж" — это уже достаточно сложная форма организации семейных связей. Это значит, общество защищает, отец дочери её интересы защищает.
Косвенный выбор — вступает в противоречие с материнским инстинктом.
rm2>"Замуж" — это уже достаточно сложная форма организации семейных связей. Это значит, общество защищает, отец дочери её интересы защищает.
Ну так к этой форме в процессе эволюции и пришли (кстати, зачатки такого поведения вроде защиты интересов дочери родителями — даже у животных встречаются).
rm2>Косвенный выбор — вступает в противоречие с материнским инстинктом.
И при этом такой вариант эволюционно проигрывает альтернативным вариантам, где выбор с инстинктом в противоречие не вступают
K>Представьте себе женщину, наблюдающую за двумя мужчинами, которые бегут наперегонки. Если они достигают финиша одновременно, но при этом один из них умышленно взвалил себе на плечо мешок с углем, то женщина естественно придет к заключению, что мужчина с мешком на самом деле бегает лучше.
Проблема этой аналогии в том, что мешок с углем мужчина при необходимости может скинуть и побежать еще быстрее, а павлин свой хвост не откинет.
K>>Представьте себе женщину, наблюдающую за двумя мужчинами, которые бегут наперегонки. Если они достигают финиша одновременно, но при этом один из них умышленно взвалил себе на плечо мешок с углем, то женщина естественно придет к заключению, что мужчина с мешком на самом деле бегает лучше.
F>Проблема этой аналогии в том, что мешок с углем мужчина при необходимости может скинуть и побежать еще быстрее, а павлин свой хвост не откинет.
Мне это тоже пришло в голову. Тем не менее, можно продолжать разбираться со статьёй которую я выложил чуть выше, и ещё с фишеровским убеганием. Возможно Захави действительно абсурдно всё сформулировал, но вроде признанным фактом является то, что хвост павлина или рога оленя настолько большие, что это довольно сильно мешает им выживать, т.е. ключевая идея всё та же — глупость самок может довести вид до вымирания.
Предлагаю пока переключиться на моделирование фишеровского убегания, вроде его никто не отрицает. Докинз:
Вот тут мы подходим к одному из ключевых озарений всей теории. Хотя гены самочьих предпочтений оказывают влияние только на самочье поведение, но в самцовых телах они тоже присутствуют. И точно так же, гены длины самцового хвоста присутствуют в телах самок, безотносительно того, проявляют ли они себя как-то в самках. Представить себе никак не проявляющие себя (не экспрессирующиеся) гены нетрудно. Если мужчина обладает генами длинного пениса, то он с равной вероятностью передаст эти гены как дочери, так и сыну. Эти гены могут сработать у его сына, но у дочери — конечно же, нет, ибо у неё нет пениса вообще. Но внуки этого мужчины — сыновья дочери, могут с той же вероятностью унаследовать его длинный пенис, как сыновья его сына. Гены могут присутствовать в теле, но не работать (не экспрессировать). Точно так же Фишер и Ланде предполагают, что гены самочьих предпочтений имеются в самцовых телах, хотя экспрессированы только в самочьих. А гены самцовых хвостов имеются в самочьих телах, хотя не проявляют себя у них.
Предположим, что у нас есть специальный микроскоп, позволяющий взглянуть внутрь клетки любой птицы и анализировать её гены. Возьмём самца, хвост которого оказался длиннее среднего, и взглянем на его гены. Увидев у него гены длинного хвоста, мы ни сколько не удивимся — это самоочевидно, ведь у него так и так длинный хвост. Но теперь посмотрим на его гены «хвостовых предпочтений». Здесь у нас нет никакой подсказки в его внешности, так как эти гены экспрессируются только в самках, и мы можем их исследовать лишь в наш микроскоп. Что мы увидим? А мы увидим гены, побуждающие самок предпочитать длинные хвосты у самцов. Соответственно, если бы мы посмотрели на гены короткохвостого самца, мы увидели бы гены, побуждающие самок предпочитать короткие хвосты. Это действительно ключевой пункт этого доказательства. Объясняется это так:
Если я — самец с длинным хвостом, то наличие у моего отца длинного хвоста более вероятно, чем наличие короткого. Это обычный закон наследования. Но кроме того, поскольку мой отец был выбран в качестве брачного партнёра моей матерью, то предпочтение ею длиннохвостого самца более вероятно, чем предпочтение короткохвостого. Поэтому, если я унаследовал от отца гены длинного хвоста, то я, вероятно, также унаследую и гены предпочтения длинного хвоста от матери. И аналогично рассуждая — если вы унаследовали гены короткого хвоста, то есть хорошие шансы на то, что вы унаследовали и гены, побуждающие самок предпочитать короткий хвост.
Аналогичные рассуждения применимы и для самок. Если я — самка, предпочитающая длиннохвостых самцов, то весьма вероятно, что моя мать также предпочитала длиннохвостых самцов. Поэтому, мой отец, вероятно, имел длинный хвост, так как он был выбран моей матерью. Следовательно, если я унаследовала гены предпочтения длинных хвостов, то я, вероятно, унаследовала и гены для наличия длинного хвоста, безотносительно к тому, экспрессированы эти гены в моём самочьем теле или нет. И если я унаследовала гены предпочтения коротких хвостов, то я, вероятно, также унаследовала и гены наличия короткого хвоста. Шире говоря — любая особь, любого пола, будет, вероятно, нести в себе как гены, побуждающие самцов иметь какое-то качество, так и гены, побуждающие самок предпочитать, то же самое качество — неважно, какое именно.
Таким образом, и гены самцовых качеств, и гены, побуждающие самок предпочитать эти качества, не будут беспорядочно перетасовываться в популяции, но будут иметь склонность наследоваться вместе. Это «сродство», обозначаемое несколько устрашающим специальным термином «неравновесное сцепление», играет хитрую роль в уравнениях математических генетиков. Неравновесное сцепление порождает удивительные и замечательные последствия, не последние из которых, если Фишер и Ланде правы, — взрывная эволюция хвостов павлинов и птиц-вдовушек, и носителей других органов полового привлечения. Доказать эти последствия можно только математически, но суть их можно передать простыми словами и попытаться ощутить некий аромат математических доказательств, говоря на нематематическом языке. Нам всё ещё нужны наши мыслительные кроссовки, впрочем, горновосходительные ботинки здесь подходят, пожалуй, более. Каждый шаг доказательства достаточно прост, но восхождение на гору понимания требует многих шагов, и пропуск одного из них приведёт к тому, что вы, к сожалению, не сможете сделать последующие.
На величину коэффициента сцепления действует много факторов — тут сила самочьего «предпочтения» (насколько они терпимы к тому, что полагают несовершенством самца); тут и величина зависимости вариаций длины от генов, величина зависимости вариаций от факторов внешней среды; и так далее. Если итог воздействия всех этих факторов — коэффициент сцепления (сила скреплённости генов длины хвоста и генов предпочтения длины хвоста), оказывается очень большим, то мы можем сделать следующий вывод: каждый раз, когда самец выбирается на основании его длинного хвоста, то мало того, что выбираются гены длинных хвостов. Одновременно, благодаря «тесному» сцеплению, выбираются и гены предпочтения длинных хвостов. Получается, что гены, побуждающие самок выбрать мужские хвосты конкретной длины, в действительности выбирают копии самих себя. Это основной компонент самоусиливающегося процесса — импульс самоподдержки содержится в нём самом. Эволюция, начавшаяся в конкретном направлении, может заставлять саму себя придерживаться этого же самого направления и далее.
Эту идею можно показать и по-другому, в терминах так называемого «эффекта зелёной бороды». Эффект зелёной бороды — это своего рода академическая биологическая шутка. Это чисто гипотетический, но тем не менее — поучительный эффект. Он первоначально был предложен для объяснения фундаментального принципа, лежащего в основе «теории родственного отбора» У. Д. Гамильтона, которую я подробно обсуждал в «Эгоистичном гене». Гамильтон, ныне мой коллега в Оксфорде, показал, что естественный отбор одобрит гены альтруистичного поведения по отношению к близкому родственнику — просто потому, что копии этих же самых генов имеют высокую вероятность пребывания в телах родственников. Гипотеза «зелёной бороды» рассматривает ту же самую закономерность шире, хотя и более отвлечённо. Доказывается, что родство — лишь один из возможных признаков, по которым гены могут распознавать наличие копии самих себя в других телах. Сугубо теоретически, ген мог бы распознавать наличие копии самого себя более прямолинейно. Предположим, что как-то возник ген, имеющий два следующих эффекта (гены с двумя (или больше) эффектами совершенно обычны): первый эффект снабдит его обладателей заметным «ярлыком», типа зелёной бороды, второй — воздействует на их мозг таким образом, что они будут вести себя альтруистично к зеленобородым особям. По общему признанию, это весьма маловероятное совпадение, но если это когда-нибудь всё же случилось, то эволюционные последствия ясны. Естественный отбор был бы склонен одобрять ген альтруизма к зеленобородым особям — по точно тем же причинам, что и гены альтруизма к потомству или братьям. Всякий раз, когда зеленобородая особь помогает другой такой же, то ген, побуждающий к такому вот выборочному альтруизму, будет одобрять копию самого себя. Распространение гена зелёной бороды будет автоматическим и неизбежным.
Для меня пока это изложено недостаточно понятно, но я попробую сформулировать по-своему.
"Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать." Р.П. Уоррен
E>А можно пример этой некоторой культуры с конкретикой? Чтоб и страх и возвеличивание женщины, как в цивилизованном мире, включая туда Россию если убрать всякие Чечни, а рождаемость чтоб как в Африке?
Подумал и решил что я либо ошибся либо чего то недодумал. VladiCh имхо верно ответил на это. Это власть женщин, а чего хотят женщины уже другой вопрос.
